Специалист в области языкознания не хуже профессора Хиггинса из пьесы Б.
Шоу "Пигмалион" определит по особенностям выговора, где родился или где
вырос его собеседник. Да и мы с вами без труда угадаем по характерному
"г" или оканью, приехал человек из южных или из северных районов нашей
страны. Вот об этом и идет речь в статье Ольги Николаевны Новиковой -
сотрудника кафедры русского языка филологического факультета МГУ им. М.
В. Ломоносова. Но сначала предлагаем вам проверить себя, поймете ли вы
самые обычные предложения, если они встретятся в книге: Кони растут на
ножках? Я на прутках вяжу. Что ты с роду как помазок ходить. Витька в
дворники уйдет.
Большинство людей, профессионально не
занимающихся языками, уверены, что диалект - это "испорченный",
искаженный вариант литературного языка, и бороться с этим мнением бывает
трудно.
Чтобы понять, чем в действительности является диалект,
нужно разобраться, из каких пластов состоит то, что мы обычно называем
единым русским языком и представляем себе как нечто единое и монолитное.
На самом деле это не совсем так. Любой язык - сложная система,
включающая в себя множество вариантов "подъязыков", среди которых
литературный, конечно, занимает особое место: это язык
государственности, науки, культуры, письменности, делового и
повседневного общения; он универсален - един для всех говорящих, то есть
его употребление не ограничено определенной территорией или
профессиональной средой.
Отличительная особенность литературного
языка - наличие довольно строгих правил употребле ния тех или иных слов,
построения конструкций и т. д. Формировался он на базе центральных
среднерусских говоров, поэтому с точки зрения диалектологии, науки о
народных говорах, литературный язык представляет собой лишь один из
диалектов русского языка, причем не во всем самый "ценный и правильный":
многие особенности закрепились в нем только потому, что такова была
норма базового говора. Примерами могут служить слово работа (где буква а
утвердилась под влиянием акающего произношения в центральных районах,
тогда как исторически в этом слоге присутствовало о), спряжение глаголов
вроде течь, печь и других (теку, но течет), склонение таких
существительных, как время, темя (время, но времени) и многие другие
особенности.
Закрепленность нормы делает литературный язык
универсальным, то есть понятным для всех, но одновременно с этим в
каком-то смысле ограничивает его возможности.
В отличие от
литературного языка у диалектов нет письменной формы, их нормы не так
строги и поддерживаются только традицией, поэтому говорам свойственны
большая "раскрепощенность", гибкость и разнообразие выразительных
средств, что позволяет раскрывать потенциал русского языка, развивать
уже имеющиеся модели или даже создавать новые. В диалекте, например,
можно образовать наречие от существительного комар: Как сегодня комарно
(много комаров) - или прилагательное от наречия чуть-чуть : Ягода-то
совсем маленькая, чуть-чутная. При помощи морфем (частей слова)
образуется множество форм, передающих самые различные оттенки значения,
для чего в литературном языке требуется как минимум целое
словосочетание: Поросенок запохрюкивал (начал похрюкивать); Самолеты
незаполетали (перестали летать); Она такая рукосуйка (любит во все
вмешиваться, соваться); Время-то такое, не вспоминачкое (не подходящее
для воспоминаний); Ой, как небо затучило! (заволокло тучами); У меня
этих полотенец-то не извытирать (не использовать все); Зинка
причеловечилась (пришла в себя, очнулась).
Еще одно ценное
качество современных говоров - наличие реликтов, или архаических
явлений. Например, система времен, существовавшая в древности,
значительно сложнее современной. Сейчас для выражения значения
прошедшего времени мы добавляем к основе глагола суффикс -л- (делать -
делал; получить - получил) или строим пассивную конструкцию из глагола
быть и страдательного причастия (был послан, была показана ). Раньше
существовали и другие способы выражения временных значений, и один из
них - давнопрошедшее время, или плюсквамперфект, форма которого
указывала на действие, совершенное в прошлом, до того, как произошло
некое событие. Образовывалась эта форма с помощью глагола быть и
смысловых глаголов с суффиксом -л-. Литературный русский язык давно
утратил плюсквамперфект (отдельные случаи сохраняются лишь в текстах
сказок: Жили-были дед да баба…), однако в архангельских и других
северных говорах все еще можно встретить подобную форму: Я была
заболела; Брат был пришел и т. п. Не менее интересны и фонетические
процессы. В отдельных говорах до сих пор сохраняются дифтонги ие, уо под
ударением в тех словах, где исторически е и о отличались от
современных: биелый сниег, хоруошая погуода. В северных и некоторых
южнорусских диалектах на месте долгих звуков щ и ж произносят
соответственно ш'ч', шч и ж'д'ж, ждж - более древние варианты, мягкие
или твердые (' означает мягкость): ш'ч'ука, ишчу, дож'д'жик , вожджи.
Диалекты,
или народные говоры, формировались под влиянием многих факторов,
например переселения, торговых или культурных связей с соседями,
особенностей природного ландшафта и так далее.
В зависимости от
диалектных особенностей территорию России можно разделить на три большие
части: северную (Архангельская, Вологодская, Костромская области и
др.), южную (Рязанская, Курская, Тульская, Смоленская, Брянская области и
др.) и среднерусскую (Московская, Ярославская, Горьковская, Псковская,
Владимирская, Калининская области и др.).
Одна из отличительных
черт северных говоров (не считая интонации) - оканье. Вопреки
распространенному мнению, оканье - это не "когда везде произносится о"
(Доет корова молоко), а произнесение звука о только там, где он
существовал исторически, при сохранении а на своем исконном месте: Дает
корова молоко; Хожу я по траве, то есть в большинстве случаев
произношение в соответствии с окающей нормой совпадает с орфографией.
Для
северных диалектов характерно и произношение мм вместо бм (омман,
оммолот), с в соответствии с ст (хвос, мос). Существительные и
прилагательные в таких говорах часто имеют общую форму для дательного и
творительного падежей: к белым рукам - с белым рукам.
Южные
говоры мы узнаем по аканью: Дает карова молоко, окончанию [т'] в 3-м
лице единственного и множественного числа глаголов (несеть, идуть),
наличию форм тобе и собе в дательном и предложном падежах и так далее:
Ана к табе (а на месте о - аканье) бижить; Сам по сабе он хароший такой.
У
среднерусских говоров нет единого комплекса диалектных черт; они часто
совмещают особенности и северных и южных говоров, но у части их много
общего с литературным языком.
Лексику говоров гораздо сложнее
классифицировать по территориальному признаку, нежели по фонетическому
или морфологическому. И часто понять смысл слов очень трудно. Разве
угадаешь, что: расклевить означает раздразнить, довести до слез, масет -
кавалер, лони - в прошлом году, порато - много, сильно, баской -
красивый, глыза - комок, уросить - капризничать, понява - неряха и так
далее.
Иной раз корень, приставка и суффикс вроде бы известны, а
общий смысл ускользает. Например: присмекать - найти, присмотреть,
раскланивать - распрямлять, весновать - охотиться весной, молодуха ,
молодица - сноха, прострожить - отчитать, отругать, сделать внушение,
божатка - крестная мать, мшить - выстилать мхом, голорукий - без
перчаток или рукавиц, переневолиться - переутомиться; веретельница -
ящерица: Что, масета-то себе тут не присмекала?; Не раскланивали мы
хребта; Он сам дом строил, пазы мшил; С капканом голоруким не возятся.
Существуют
слова и в литературном языке, и в говорах, совпадающие по форме, но
имеющие разное значение. Например, слово грабить в диалектах означает
сгребать граблями, страдать - убирать урожай (от страда), поманить -
подождать, застать - запереть, парить - высиживать цыплят: Мы все лето с
ней грабили да страдали дак; Ну вот, я овец застала; Что ж ты нас-то не
поманила? Из-за обманной похожести часто возникают забавные ситуации.
"Пришли мы вечером и корову застали", - говорит местный житель. "С кем
застали?" - удивляется собеседник - горожанин. Или: "Погода завтра,
видать, будет". - "Какая погода, хорошая?" - "Да как хорошая, когда
погода!" Слово погода в говорах может означать не только "состояние
атмосферы", но и "плохая погода, метель, шторм" (или, наоборот, "хорошая
погода").
В разных говорах одно и то же понятие или один и тот
же предмет часто обозначается по-разному. Полотенце может называться
потирало или утиральник , домового называют домовик, домовейко ,
доможирко , модовейко , суседка, дедушко-адамушко, курицу - квохтунья ,
цыплятуха , кладуха, несушка, седунья, жеребенка на втором году жизни -
стригун, летошник , второгодник , второзимок .
Иногда разница
обнаруживается в ударении: сосна, спина, ручей, ревновать ; суффиксе или
приставке: утерять (потерять), вместях (вместе), подвырасти (подрасти),
плешатой (плешивый), однофамильник (однофамилец), избываться
(сбываться, о снах), накипель (накипь), аппетительно (вкусно,
аппетитно), ненадолочко (ненадолго), загорячиться (начать горячиться,
разгорячиться), нашейник (ошейник), неработь (безработный): Сбегала я на
ручей, постиралась ; Стали жить, пока сын подвырастет ; У меня все сны
избываются; Накипели много на чайнике; Сухариков высушишь, солью
посолишь - это аппетительно; А то таки есть учителя - загорячатся и все;
Убежал вместе с нашейником и цепью.
Особенности диалектных слов
могут отражать отношение носителей говора к какому-то явлению. Например,
литературному глаголу раскулачить во многих северных диалектах
соответствует слово закулачить: А их в том году закулачили, со всей
семьей. Это меняет оценку случившегося. Можно предположить, что у
человека из города, оторванного от реальной ситуации деревни, возникло
впечатление - такие-то люди являются кулаками, которых необходимо
рас-кулачить, то есть нейтрализовать, "сделать так, чтобы они перестали
быть кулаками". Для жителей села, хорошо знавших этих людей, напротив,
действия властей воспринимались как за-кулачивание , то есть "придание
им статуса каких-то кулаков и последующее обращение в соответствии с
этим статусом".
А словом лентяйка , которым во многих говорах
называют швабру (этот предмет, облегчая работу, как бы дает возможность
"полениться" - в сравнении с физическими усилиями, затрачиваемыми при
мытье полов вручную, "внаклонку "), теперь могут назвать пульт от
телевизора или другой предмет, "экономящий" усилия человека.
Глагол
жить в говорах имеет множество значений, в числе которых
"бодрствовать". "Вчера в три ночи проснулась, так до утра и жила", -
говорит жительница одной из пинежских деревень (Архангельская область),
подразумевая, что до утра ей не удалось заснуть. А вот записи из других
районов той же области: Живут до полночи, а утром спят до девяти; Ты
спишь ли, живешь ли? Пример, который отражает древнее представление о
том, что сон - состояние того же качества, что и смерть, поэтому и то и
другое противопоставляется бодрствованию - жизни.
Сравнительная
степень от прилагательного худой в выражениях типа: А котора похуже, та у
меня жила означает не "более плохой", а "менее полный"; На лицо она
похуже была, сейчас полная; Одна толстенька, а те похуже, похудее; Была
така толстящая, нонче-то похуже стала. При этом слово худой в тех же
говорах чаще всего имеет и значение "плохой". Представление о том, что
худоба - свидетельство нездоровья, во многих районах (особенно в
сельской местности) сохранилось до сих пор.
Очень интересны
особенности стилистической окраски диалектных слов. Литературному языку
свойственна четкая дифференциация: высокий - нейтральный - низкий (очи -
глаза - гляделки и тому подобное). А в говорах слова высокого или
низкого стиля могут выступать как нейтральные: Его возлюбил начальник ;
Мачеха на нее вознегодавала ; Я-то казню всяку мошку; Паня у меня
померла, кончилась; Не возрадуешься, слез натрешь на кулак.
Отношение
к диалектам неоднозначно не только со стороны носителей литературного
языка, но и со стороны самих носителей говоров. Сравнивая свой "родной
язык" с литературным, они часто оценивают местный говор как нечто
"темное, старое, некрасивое". При сборе материала диалектологи часто
слышат: "Ой, дак я неграмотна! Говорь-то у меня вишь какая, а
по-культурному-то (то есть на литератур ном языке) я и не знаю как
сказать" .
Признавая "превосходство" литературного языка,
диалектоноситель тем не менее считает свой говор самым "правильным" из
всех прочих, а особенности произношения соседних - смешными. Существует
даже множество "дразнилок" на эту тему: "Кума!" - "Цаво?" - "Дай
динжоныцык!" - "А тебе на цаво?" - "Да так, купить надо кой-цаво: луцку,
цыснацку, спицыцэк" (Пензенская область). Это пример дразнилки на так
называемое твердое цоканье, когда из двух звуков - ч и ц - в говоре
имеется лишь ц. В других диалектах они совпадают с ч. Это явление иногда
называют чоканьем: "Бежала овча мимо нашего крыльча, так брекнёча
(брякнется) , как перевернёча, с тех пор и не егнича (не ягнится -
Вятская область). Говоры, где наблюдается неразличение ц и с, породили
дразнилки типа Куриса на улисе яйсо снесла (Кировская область).
Но
ведь литературный язык и диалекты никогда не существовали изолированно
друг от друга, связь между ними не утратилась и по сей день. Отдельные
слова входят в литературный язык благодаря произведениям художественной
литературы, а литературный язык влияет, в свою очередь, на диалекты. К
сожалению, это - общемировая тенденция.
Из-за того, что
литературный русский стал еще и языком межнационального общения, он
неизбежно теряет многие ярко выраженные фонетические и синтаксические
особенности, а самое главное - многозначность слов.
Что касается
диалектов, то они в первую очередь утрачивают так называемую предметную
лексику, особенно относящуюся к реалиям, которые уходят в прошлое:
например, посуда для приготовления масла в русской печи - роговик,
носоватник; название частей ткацкого станка - челнок, бердо; виды одежды
- малица, совик, повойник.
Дольше сохраняется лексика, связанная
с тематикой погоды, домашнего хозяйства: туготелая или простотелая
корова (с тугим или слабым выменем), обрат (пропущенное через сепаратор,
обезжиренное молоко), морянка (ветер с моря), сеногной (дождливая
погода в конце лета), растворить тесто (поставить, замесить).
Самой
"живучей", пожалуй, остается экспрессивная лексика. И это понятно.
Эмоциональная оценка остается всегда, независимо от процессов,
происходящих в языке, а выразительные средства диалекта в этом
отношении, как уже отмечалось, необычайно разнообразны. Ну, Петровна
загудела с кошелкой! (пошла, побежала); Я его здорово пошколила, пошила
(поругала); Большущий дом, матерущий ; Во какой стал бычура (бык)
здоровый ; Холодной воды нажучилась (напилась); Всю тужурку испоздирала ;
Есть у нас тут один ухвойщик (убийца) - троих ухвоил; Ой, она така
вьюха (сплетница)!
Молодое поколение, как правило, уже не владеет
диалектной "нормой" или сознательно от нее отказывается. В результате
многие слова переходят в пассивный слой лексики, вытесняются из памяти,
так что даже пожилые люди часто не сразу могут вспомнить более старый
вариант названия вещи или явления, и на прямой вопрос: "А как
по-местному называют кузнечика? " - мы рискуем получить ответ:
"Кузнечиком и называют " или: "Ой, называли как-то раньше, дак я не
скажу (не вспомню)". Поэтому диалектологи стараются задавать вопросы
описательно, избегая употребления литературного варианта названия: "А
кто у вас такой в поле живет, трещит так громко по вечерам?" - "Дак то
смолка!" - "А вот такие еще по углам сетки плетут, мух ловят?" - "Дак то
музгари!"
Научные коллективы, занимающиеся сбором и обработкой
диалектного материала, каждый год выезжают в экспедиции, выбирая те
населенные пункты, где наиболее полно сохранились "местные" особенности
языка. Выходит множество словарей народных говоров (часть из них издана
полностью, работа над другими продолжается): смоленских, архангельских,
вологодских, новгородских, псковских.
Изучение диалектов имеет и
чисто практическое значение. Многие языковые особенности сложились в
глубокой древности, некоторые из них свойственны всему нашему языку в
целом. Впоследствии эти особенности были утрачены, поэтому изучение
подобных явлений позволяет лучше понять отдельные факты современного
литературного языка.
Знание диалектных особенностей помогает
по-новому взглянуть на привычное и понятное. Так, слово пожилой на
севере могут отнести к двадцатипятилетнему человеку: пожилой человек не
тот, кому больше стольких-то лет, а тот, который по-жил, то есть успел
получить какой-то опыт (в сравнении с более молодым).
Ну и,
конечно, эти сведения необходимы для полного понимания произведений
художественной литературы, как классической, так и современной.
Источник: http://www.nkj.ru/archive/articles/4325/ |