Правда о языковом погруженииЯзыковое
погружение - действительно, гениальная идея и действенный способ
изучения языка. Правда, с ним получилось как с басенным булатом: "нет,
стыдно то не мне, а стыдно лишь тому, кто не сумел понять, к чему я
годен". Погружение гениально тем, что оно обогащает большинство языком
меньшинства. Когда (как, к сожалению, часто бывает) при помощи
погружения меньшинству преподают язык большинства, обучение является не
обогатительным, а замещающим - один базовый язык заменяется на другой
(тот, у которого больше поддержки в окружающей среде). Иногда это
необходимо: ну, например, чтобы дети из семей эмигрантов могли учиться
на языке большинства, потому что на родном обучения и так нет. Однако
обычно это считается неудачей и потерей - как в личностном плане, так и
для сообщества языкового меньшинства. Есть, конечно же, примеры успешных
людей, которые способны в условиях обедняющего погружения поддерживать
родной язык в состоянии базового или крайне близкого к базовому
самостоятельно. Однако их соотношение в общей массе всегда невелико.Так
как метод раскрученный и хорошо себя зарекомендовавший, в некоторых
странах он используется исключительно и именно в перевернутом виде.
Имеет ли он при этом право называться методом погружения, вопрос
риторический. Правда о языковом погружении:Языковое
погружение в его терминологически устоявшемся значении - это
преподавание значительной части (или вообще всех) предметов
общеобразовательной школы на неродном языке школьников. Это методика
изучения языка меньшинства большинством. Она изначально рассчитана на
то, что родной язык погружаемых имеет статус государственного и
поддерживается средой полностью - дома, в кружках, с друзьями и
официальными лицами, в магазине, в поликлинике, в любых госслужбах они
говорят на родном языке, на нем же смотрят телевизор, слушают радио,
читают книги и газеты, видят вывески и рекламы. А погружаются они - в
язык меньшинства, который эту поддержку имеет в меньшей степени. При
таких условиях погружение - залог обогащающего, а не вытесняющего родной язык двуязычия. Второе условие методики погружения в язык - свобода обучаемых говорить на родном языке. То есть учитель должен быть двуязычным,
и, хотя он говорит с обучаемыми на языке изучения, они имеют полное
право обращаться к нему на своем родном языке когда и сколько захотят.Оригинальное языковое погружение (R) в Эстонии по моим сведениям отсутствует.Модификации
метода по нашему типу - к примеру, когда классный руководитель (!) в
первый раз приходит к младшешкольникам (!) и заявляет (ложно, для пущей
педагогичности!), что по-русски не понимает, обращайтесь по-эстонски -
это искажение метода и преступление по отношению к детям. Реальный
Тартуский пример, попавшийся мне в описании якобы-специалиста в
похвальном ключе: мол, ай да молодец учительница. Рассказывала
коллеге-консультанту из Швеции, она долго не могла поверить, что такое
под маркой погружения возможно.Это так, для справки - что
мировые похвалы методу погружения не равны одобрению эстонского метода
погружения. Иногда замещающее обучение необходимо - но это выбор
наименьшего зла в критических случаях. Могу в этом вопросе сослаться на
немецкого специалиста-консультанта по многоязычию Эльс Оксаар, шведского
социолингвиста-консультанта Леело Кееваллик (обе эстонского
происхождения), питерского нейролингвиста Светлану Владимировну
Черниговскую, голландских социолингвистов Рене Аппеля и Питера Муйскена -
это те, кто вспоминается навскидку. Дополнение к вопросу о
языке большинства, учить который, естественно, нужно и важно. Я знаю
школы, где эстонский (и английский) хорошо преподают в рамках собственно
изучения языка - и их выпускники массово поступают на эстоно- и
англоязычные специальности, не испытывая серьезных затруднений в учебе
или работе в эстонской среде. Я уверена, что преподавание основных
предметов на эстонском языке в тех школах, где собственно изучение языка
находится на низком уровне, положения не спасет, а общую языковую
компетенцию учеников скорее ухудшит. Мне часто приходится
редактировать эстонские тексты русских авторов. Опыт подтверждает:
человек с сохранным базовым родным на вопрос по запутанной эстоноязычной
мысли "а что Вы здесь хотели сказать?" чаще может четко выразить ее на
родном или перефразировать на эстонском. Те, у кого базы в родном нет,
как правило, еще не способны выразить мысль на эстонском, но уже не
способны выразить ее на русском. Это состояние, к сожалению, имеет
тенденцию затягиваться.
Источник: http://community.livejournal.com/estonia/2294497.html |