Переводной метод
Его смысл в том, что для введения ЛЕ применяется перевод. Когда все обучаемые имеют один и тот же родной язык, этот метод очень экономичен. Он является основой сознательно- сопоставительного подхода к обучению иноязычной лексике и оправдывает дозированное использование родного языка при изучении иностранного. Применение или неприменение этого метода для преподавания иврита решает вопрос о том, какую школу преподавания иврита мы берём за основу: аналитико-грамматическую (формирует «картину языка») или прямую (эмоционально-ассоциативное восприятие языка) В израильской методике обучения ивриту этот метод отрицается, там «…основой изучения языка является максимально возможное погружение в него», причём оно сочетается с максимально быстрым отрывом от родного языка [4, с.26]. В статье «Специфика преподавания иврита школьникам-репатриантам в Израиле» М. Едовицкий пишет, что обе эти аксиомы ошибочны.
Во-первых, резкое «погружение», весь смысл которого – полное исключение перевода и вообще родного языка, не даёт овладения языком на когнитивном уровне, т.е. глубинного понимания логики и структуры языка, а формирует внешний, косметический пласт: усваиваются сленговые выражения, заучиваются наиболее употребительные фразы, формируются мимика и жестикуляция, сопровождающие речь, т.е. усваиваются лишь коммуникативные навыки.
Во-вторых, «погружение» вызывает стресс, и у испуганного, неуверенного человека в дальнейшем формируется негативное отношение к самому предмету. Из опыта преподавания иврита в ульпане Израильского культурного центра видно, что у преподавателей, предпочитающих метод «погружения», быстро сокращается количество обучаемых в учебной группе. Особенно болезненно воспринимают этот метод флегматики и меланхолики, люди с обострённым чувством собственного достоинства, которые часто прекращают обучение только для ухода от стресса. Кстати, попадая в другие группы, где главным преподаватель считает не быстрое освоение коммуникативных навыков, а истинное, глубокое освоение языка, они обычно возвращаются на уровень ниже, т.к. пока они в своей группе заучивали употребительные фразы, другие преподаватели серьёзно работали в своих группах над грамматическими темами.
В-третьих, М. Едовицкий ссылается на исследования крупнейшего израильского педагога, профессора Цви Лама, который утверждает, что неверно сравнивать мозг человека с сосудом фиксированного размера. Многие преподаватели и методисты всерьёз считают, что если мы «кладём» в этот сосуд родной язык, то в нем не остаётся места для иностранного, и на этом основании требуют отказа от родного языка – в Израиле - вообще, а у нас запрещают пользоваться им на занятиях. Цви Лам советует сравнивать наш мозг со снежным комом: чем больше размеры его поверхности, тем больше нового снега на него может налипать. Т.е. «билингвизм создаёт лингвистические когнитивные преимущества…» [4, с.29]. Сегодня, когда знание нескольких языков становится нормой и в нашей стране, мы можем сами наблюдать то о чём раньше только читали: знание других языков побуждает глубже узнать родной, а родной язык не мешает, а помогает изучать другие. А русский язык, имея большое логическое сходство с ивритом, настолько помогает изучать иврит, что его можно считать самостоятельным средством обучения.
Переводной метод для обучения русскоязычных людей нужно применять. При введении ЛЕ он может применяться напрямую, а может – опосредованно, например, способом соотнесения словарных статей в словарях «русский – иврит», «иврит – русский», толковом словаре, соотнесением списков слов в родном языке и иврите и т.д.
Применяя переводной метод, нужно предостерегать обучаемых от переноса на слова на иврите полного значения ЛЕ в родном языке [5, с.14]. Например, в русском языке прилагательное «пустой» может быть применено в следующих значениях: «пустое место», «полый», «напрасный», бессодержательный», а кроме того есть ещё фразеологизмы: «пустые мечты», «на пустой желудок», « чтоб тебе пусто было», «разом густо, разом пусто», «пустое», «с пустыми руками» [6, с.432]. В иврите каждому из этих значений соответствует своё прилагательное, а в большей части приведенных фраз прилагательное «пустой» вообще не применяется.
Иногда слова имеют «оттенки». Например, среди глаголов, выражающих восприятие, мы находим сразу несколько глаголов «видеть»: «лиръот» - глагол самого широкого значения, стилистически нейтральный; «ляхазот» - применён в ТаНаХе в значении «зреть», «узревать» (имелось в виду пророческое видение); «лискот» - имеет значение «обозревать», «видеть большое пространство»; «лицпот» - «наблюдать с возвышения», «стоять в дозоре»; «леhабит» - «направить взгляд»; «леhистакэль» - «всматриваться», «рассматривать»; «леhитбонен» - «созерцать», «вглядываться», «вдумываться»; «леайен» - «всматриваться в текст» [7, с.64-65]. Переводной метод позволит быстро разъяснить эту разницу, а также быстро решить возможные проблемы при необходимости сочетать слова, которые в иврите сочетаются иначе, чем в родном языке. Например, для русскоязычного обучаемого не будет очевидно, что выражение «ждать кого-то» потребует предлога «ле», ведь в русском языке после глагола «ждать» существительное стоит в винительном падеже, которому в иврите соответствует предлог «эт». Поэтому при переводном методе правомерно использовать не только перевод, но и толкование на родном языке.
Источник: http://shperk.ru/vlc/modules/wfsection/print.php?articleid=694 |